Театр нашего времени: гнева и зрелищ

Это на самом деле интереснее безыдейных реалити-шоу, острее несовременной театральной классики и захватывающей предсказуемых голливудских блокбастеров. По долгу службы регулярно посещая публичные слушания, я давно оценил их зрелищную составляющую и теперь подумываю над тем, чтобы при возможности пригласить девушку не в кино, а на прения по поводу строительства модульных храмов или «народных гаражей».

Место в массовке

На публичных слушаниях я впервые оказался в конце прошлого года. На повестке собрания жителей в управе района Крюково стояли два вопроса, один из которых — выделение участков для строительства модульных храмов — выглядел гораздо животрепещущее другого — устройства в 16-м микрорайоне двух объектов торгово-развлекательного назначения. На слушания меня привело вовсе не желание высказать свои предложения по одному из этих вопросов, а гремучая смесь из профессионального интереса и житейского любопытства.

Собрание проходило в небольшом зале, пространство которого можно было мысленно разделить на партер — стол для заседаний в центре зала — и амфитеатр, роль которого выполняли несколько рядов стульев между столом и стенкой. Не хватало только сцены, но, как показало дальнейшее развитие событий, она была не нужна — главное отличие публичных слушаний от классического театра в том, что здесь события разворачиваются прямо в зрительном зале. И вполне может статься так, что одна из главных ролей в сегодняшнем спектакле принадлежит твоему соседу по правую руку. Более того, ты сам в любой момент можешь выделиться из массовки и сыграть хотя бы роль второго плана, выступив со столь длинным монологом, какой только позволит тебе регламент импровизированного представления.

Действо, развернувшееся на дебютных для меня публичных слушаниях, в самом деле наталкивало на театральные ассоциации. Я вовсе не намекаю на ангажированность его участников. Напротив, для того, чтобы поверить в искренность этих людей, не надо было преодолевать и тени сомнения, которое неизбежно появляется в зрителе, когда он смотрит на профессионального актера. Но на всем протяжении слушаний меня не покидало ощущение, будто их образы специально придуманы каким-то драматургом — настолько яркими и вместе с тем типичными они были.

Лысоватый чиновник от строительства, пробубнивший себе под нос вводные данные по модульным храмам, в глазах которого читалось полное отсутствие интереса к предмету дискуссии. Массовка из бабушек в длинных юбках и платках, дружно охавших и причитавших при любом вопросе и замечании, угрожавшем, по их мнению, перспективе строительства храмов. Седовласый дедушка в цивильном костюме, в котором угадывался бывший партийный работник, призывавший строить вместо церквей то поликлиники, то детские сады, то дороги. Каждое из своих многочисленных выступлений он при этом начинал с пассажа вроде «Товарищи, позвольте мне обратить ваше внимание на факты, указывающие на нецелесообразность строительства храмов…»

В общем, конструктивности дискуссии не хватало, но живости ей было не занимать. Не обошлось и без театральной патетики: «В конце концов, кому нужна дорога, не ведущая к храму?» — воскликнула самая активная из верующих бабушек в ответ на нападки бывшего «партийного работника». Сидевший напротив меня коротко стриженный парень, ухмыльнувшись, неожиданно поднял руку. Только тут я разглядел на его темной кофте маленький комсомольский значок. Тоже ведь образ, пусть и не такой характерный для нашего времени.

«Гараж. Наше время»

Я все ждал, что вот-вот сотрудницы управы, на входе регистрировавшие участников собрания, раздадут зрителям список действующих лиц, и мы узнаем, что главные герои спектакля, как это заведено в пьесах, носят говорящие имена. Невнятный чиновник окажется Иван Иванычем Бубниловым, предводительница бабушек — Софьей Сергеевной Доброверовой, бывший партийный работник — Кузьмой Матвеичем Политруковым, а комсомолец — к примеру, Виленом Засталиным.

Уникальность публичных слушаний в том, что они, так или иначе, привлекают на свои собрания представителей разных социальных групп нашего общества, подчас сталкивая их интересы и заставляя участников обозначить в этом столкновении ценности, характерные для членов этих групп. Именно поэтому незаинтересованным зрителем публичные слушания смотрятся на одном дыхании — как захватывающий спектакль в стиле реалити-шоу, в котором соседи по двору сходятся в обсуждении какой-нибудь остро стоящей в обществе проблемы — каждый со своей позиции и в присущей ему манере.

Самые ходовые темы современных постановок в жанре публичных слушаний — модульные храмы и гаражи с парковками. С первыми все понятно — сейчас проведут собрания по всем участкам, которые предполагается отдать под культовые объекты, и закончат на этом, а вот гаражный вопрос, окончательно испортивший тех москвичей, кого не смог победить вопрос квартирный, еще долго будет лидировать в хит-параде самых острых тем общественных обсуждений. 

Проблема гаражей и парковок постоянно вылезает даже на тех слушаниях, где она вроде бы не заявлена в повестке дня. — «А парковка у вашего храма проектом предусмотрена? Или опять вся Филаретовская улица будет на Пасху в два ряда заставлена?», — язвит молодой человек, явно не поддерживающий идею строительства церкви. — «О душе надо думать, а они все о машинах да о машинах», — дружно сокрушаются бабушки из клерикальной массовки, кто-то даже на всякий случай крестится.

Да и обсуждение проекта устройства бульвара в 16-м микрорайоне сводится к тому, что 90% времени инициативная группа автовладельцев аргументирует необходимость сохранения их небольшой плоскостной стоянки, из-за противоречия между документами разных ведомств оказавшейся в составе территории природного комплекса. Но самые яркие баталии разворачиваются на слушаниях по вопросу строительства «народных гаражей». Вот где размах народного протеста и гнева, который выливается на чиновников, имевших несчастье презентовать проект! Я вообще уверен, что, если бы Эльдар Рязанов снимал свой фильм «Гараж» в наше время, его действие разворачивалось бы на публичных слушаниях по вопросу строительства «народного гаража». Во всяком случае, вся необходимая фактура для этого там есть. И сдержанное недовольство автовладельцев, считающих цену за место в «народном гараже» необоснованно высокой, и намеки на нечистоплотность «правления», и праведный гнев мамаш, требующих непременно сохранить детскую площадку в прежних географических границах, и категоричное неприятие гаража гражданами, никогда не имевшими машины и по такому случаю требующими избавить их «от соседства с этим монстром», появление которого лишит людей солнца и последнего глотка свежего воздуха.

Не хватает только Валентина Гафта, который своим вкрадчивым голосом обратился бы к участникам собрания: «Тише, тише, шумные вы мои…» Ведущий описываемого собрания в управе района Савелки, предложивший, чтобы разрядить обстановку, устроить небольшой перерыв, был освистан, обруган и разве что не закидан тухлыми яйцами участниками слушаний, которые заявили, что нисколько не устали заседать и, если понадобится, будут делать это до завтрашнего утра. Ну, я же говорю — «Гараж. Наше время».

Премьера сезона

Впрочем, самая яркая премьера последнего времени в наших краях все же не имела никакого отношения ни к модульным храмам, ни к «народным гаражам». Речь в ней шла о строительстве скоростной трассы Москва — Петербург, а прошла премьера в менделеевском ДК «Метролог». Формально тамошнее собрание не имело статуса публичных слушаний, но на качестве спектакля это никоим образом не сказалось. К тому же, менделеевцам удалось привлечь к участию в их масштабной постановке не только доморощенных талантов, но и приглашенных звезд, сделавших себе имя в спектаклях на подмостках Химкинского леса в предыдущем театральном сезоне. Одно только имя Евгении Чириковой, появись оно в гипотетической афише мероприятия, способно было бы привлечь на премьеру журналистов центральных СМИ.

На входе зрителям даже выдавали что-то вроде театральной программки — газету «Солнечногорский форум», в которой целая полоса была отведена под статью «Лес рубят…» Само представление было срежессировано таким образом, что весь первый акт, выражаясь спортивным языком, игра в нем шла в одни ворота. На протяжении полутора часов противники строительства дублера Ленинградки на разные лады высказывали свои претензии к проектировщикам трассы, которые поддерживались поначалу жидкими, но с каждым выступлением набиравшими мощь аплодисментами.

Впрочем, все самое интересное началось во второй части представления, когда защищать воображаемые ворота, в которые шла игра, вызвались двое представителей дорожно-строительных организаций — те самые проектировщики трассы, к которым у менделеевцев накопилось столько вопросов. Вот тут-то страсти закипели по-настоящему.

— Граждане, мы рассматривали альтернативные варианты прокладки трассы, — убеждал собравшихся один из проектировщиков.
— Где вы, в кабинете у себя рассматривали? В документах ничего такого нету, — парировали активисты.
— Сколько можно слушать это вранье?! — подхватывали народные массы.
— Подождите, подождите, — увещевал собравшихся чиновник, изгибаясь со стойкой микрофона будто рок-звезда. — Дайте сказать! Я же вас не перебивал!

На несколько секунд в зале воцарялась относительная тишина, но первая же заминка в речи проектировщика приводила к тому, что все следующие слова снова тонули в гуле претензий, выливаемых на него разъяренной толпой. Страсти накалялись, лозунги собравшихся становились все глобальнее и агрессивнее. Отменить строительство новой трассы и провести вместо него расширение Ленинградки до трех полос в каждую сторону! Вывести все склады за территорию Московской области! Построить дорогу для транзитного транспорта в обход Подмосковья! Прекратить проведение политики централизации государства!

Затянувшемуся действу просто необходима была какая-то мощная развязка. И она получилась столь яркой, будто и вправду была запланирована неизвестным сценаристом.

— Товарищи, я предлагаю вынести на голосование вопрос о недоверии правящей партии «Единая Россия» и ее лидеру Владимиру Путину! — провозгласил вдруг мужичок, возникший откуда-то с задних рядов.

Вот это поворот! Неопытная провинциальная труппа замахнулась на «Единую» нашу Россию! Шквал аплодисментов. Потом лес рук.

— Единогласно!

Делегация чиновников, совершив демонстративный проход мимо сцены, в знак протеста покидает зал.

— Мы политикой не занимаемся! — театрально заявляет в микрофон один из проектировщиков.

Все, катарсис. Высшая точка достигнута! Собрание, которое, как казалось несколько минут назад, может идти еще долго, заканчивается само собой. Впечатленные мощной развязкой зрители потихоньку разбредаются из зала. Такого эмоционального потрясения многие из них не испытывали со времен выхода «Титаника» или дефолта 98-го года. Но история не окончена. Последние полчаса представители двух враждующих лагерей пытались договориться о повторной встрече, к которой чиновники обещали подготовиться более основательно. А значит, нас ждет вторая серия!

Павел Чукаев

P.S. Данная статья не выражает мнение автора и редакции относительно предмета описываемых публичных слушаний и общественных собраний.